Федор Конюхов - Мои путешествия. Следующие 10 лет

Именно поэтому я в постоянной тревоге: боюсь, что если не буду грести веслами, то мое плавание затянется надолго и у меня не хватит запаса пресной воды. Чтобы не думать, я со всей мочи налегаю на весла и пою во весь голос песни, которые приходят на ум. Еще до плавания я знал, что грести каждый день по 15 часов тяжело, но не представлял, что до такой степени. Похоже, что я здорово устал.

22 октября 2002 года, Москва. Из записей Ирины Конюховой

12:30. – Я прошел уже 40 миль за сутки. Сейчас гребу по курсу на северо-запад. Ветер попутный, помогает мне.

– Ты ночью тоже греб?

– Да, всю ночь.

– Луна светила тебе?

– Я расскажу тебе интересную историю, приключившуюся со мной. Я увидел на горизонте красный огонь. «Ну вот, опять какой-то пароход может создать угрозу моему движению», – с досадой подумал я. Красный свет стал расти на глазах, и я увидел, что это не пароход, а алый диск луны. Здесь, близко к экватору, луна красная. Ты такого еще не видела. Я подумал, нам нужно побывать с тобой в этих местах. Тебе понравится красная луна.

Вчера вечером первый раз ты подкрепился горячим супом: залил кипятком сухой порошок с бульонным кубиком. У тебя есть пластиковые термосы с широким горлом для хранения горячей пищи. В них удобно заливать кипяток при сильной качке.

– Что происходит у вас? – спросил ты меня.

– Ничего такого, что смогло бы тебя удивить.

Наши разговоры покажутся кому-то детскими. Но только покажутся. В каждом человеке живет взрослый ребенок до конца его жизни. Не каждый хочет это признать. Но сердце не проведешь. Истосковавшись по детству, человек невольно совершает подлинные глупости, в отличие от тех, кто с наивной чистотой открыт для всех, как большой ребенок.

Я загнан в ловушку, как мышь в мышеловку

23 октября 2002 года

26°49’ с. ш., 18°40’ з. д.

07:22. Раннее утро. Солнце чувствуется даже сквозь тучи. Я поспешно вскочил. Глаза за ночь не отдохнули, из-под воспаленных век безостановочно текут слезы, как будто глаза засыпает песком. Это так морская соль разъедает зрачки.

09:00. Прошел 221 милю. Курс 220 градусов. Я думал, что моя лодка значительно продвинулась вперед, а когда посмотрел на GPS, то, к своему ужасу, обнаружил, что не прошел и пяти миль. Это немыслимо. Какая-то ошибка. Я загнан в ловушку, как мышь в мышеловку. Невероятно. Только и остается, что считать: это ошибка. Я ведь не ломовая лошадь и не бык, чтобы работать и работать без остановки, хотя меня никто не заставляет работать. А если я не буду грести веслами, то никогда не доберусь до земли, а я так хочу увидеть мою Иринушку.

22:35. Еще 25 миль позади. Зачем я их считаю? Это интересно людям, но может не понравиться Океану. У него может создаться впечатление, что я спешу его поскорее покинуть.

Разве преодолеть мне бесконечность?

24 октября 2002 года

24°59’ с. ш., 19°33’ з. д.

Прошел подводную гору Эндевр. На рассвете две волны хорошо лодку прихлопнули. Но, слава Богу, это позади.

12:30. Я все гребу, но разве преодолеть мне бесконечность? Я гребу на запад, где садится солнце, и радуюсь вечерней прохладе.

18:30. Прошел 303 мили. В душной каюте глотаю, обжигаясь, сублимированный суп из мяса и овощей, приправленный соевым соусом. Через открытый люк каюты смотрю на океан кирпичного цвета. В этой цветовой гамме есть что-то порождающее беспокойство. Горизонт тает в зеленой дымке.

Мое плавание – это мучительный поиск Господа Бога

25 октября 2002 года

24°19’ с. ш., 20°03’ з. д.

05:00. Вылез из каюты на палубу. С облегчением вдыхал свежий утренний воздух и всматривался в горизонт. Ни разу до сих пор не приходилось видеть такой далекий, с изгибом, горизонт. Пока стоял и любовался океаном, солнце начало нестерпимо печь затылок. Я скрючился в три погибели, будто меня молотком по голове ударили, и быстро натянул на голову шляпу с широкими полями.

Океан имеет гипнотизирующую власть и похож на нескончаемые церковные песнопения. Мое плавание – это мучительный поиск Господа Бога. Я в нем нуждаюсь.

Я стою на лодке, а солнце совершает дневной путь. Я вслушиваюсь в шепот океана. Затерявшись в бескрайней ночи, я молюсь. Один посреди безликой Вселенной.

Приспособился к жизни в океане

27 октября 2002 года

22°39’ с. ш., 21°53’ з. д.

17:30. Прошел 479 миль. Вечер, а день все не желает уходить. Солнце так раскалило океан, что без очков и минуты не посмотришь на него. Я приспособился к жизни в океане. Изо дня в день гребу, не поднимая головы. Вижу только катушку компаса и цифры на спутниковом определителе координат.

27 октября 2002 года, Москва. Из записей Ирины Конюховой

– Мне захотелось чего-нибудь вкусненького. Сегодня я наконец добрался до отсека в носу лодки и достал первый твой пакет – подарок ко дню моего рождения. Решил не ждать этого события. Там ты положила конфеты «Рафаэлло». Я полакомился ими. Половину съел, а половину оставил на твой день рождения.

Мне нелегко было подбирать тебе гостинцы. Ты любишь шоколадные конфеты, но от них в первый же день твоего плавания осталась бы одна только растаявшая прогорклая масса. Карамель ты не очень любишь. Попробовала положить «Рафаэлло» и рада, что эти конфеты сохранились.

Ты благодаришь за перьевую ручку. Точно такой же ручкой ты рисовал эскизы к Лао-цзы, когда шел два года назад на яхте вокруг света. Но здесь, в этом плавании, тебе пока не удается ни писать, ни рисовать так, как ты задумал. Ты сейчас много гребешь и мало отдыхаешь.

Океан не обязан быть великодушным

29 октября 2002 года

21°30’ с. ш., 23°52’ з. д.

18:00. Прошел 626 миль. Насколько хватает глаз – беспорядочно вздымающиеся волны. Солнце стремительно зашло за горизонт. Все вокруг погрузилось в темноту. Ветер начал стихать. Ну, теперь надо грести. Нужно успеть пройти до темноты миль десять. Океан изматывает меня – он не обязан быть великодушным. Ничего другого не остается, как терпеть.

«Буревестник»

Сделать полтора миллиона гребков

31 октября 2002 года

20°37’ с. ш., 25°58’ з. д.

17:30. Прошел 759 миль. Пытаюсь мысленно, миля за милей, пройти путь до Барбадоса. В Лондоне конструктор моей лодки подсчитал, что потребуется сделать полтора миллиона гребков, чтобы очутиться на другой стороне океана. Каждый гребок продвигает лодку на три метра. Атлантический океан – это 3 тысячи миль, или 5400 километров. В день мне надо грести по 10–12 часов. Все плавание займет 100 дней. Значит, мне надо сделать полтора миллиона гребков. Но это теоретически, а на практике все по-другому, тут не подсчитаешь.

Кто кого переиграет?

1 ноября 2002 года

20°13’ с. ш., 26°33’ з. д.

09:00. Прошел 801 милю. Исподтишка, краешком глаза наблюдая за тем, как близко к борту подплывают дорады, я мучительно думал, должен ли я их загарпунить и приготовить себе еду или оставить жить в океане. Мне так жалко, когда приходится ловить таких красивых, величественных рыб. Но я должен есть. Продукты, взятые на Ла-Гомера, испортились от воды и солнца. Нужно отбросить сентиментальность и посмотреть фактам в глаза: у меня ничего нет на обед. Одну рыбину надо изъять из океана. Мне на день хватит одной или двух, в зависимости от величины. Самообвинения в жестокости оставим на будущее.

Голод убивает волю, мешает собраться с духом. Было бы глупо отказаться от пищи, если она находится рядом. Но не буду спешить. Пусть еще несколько минут поживет такая красивая рыба в чистой воде океана.

Мое плавание как игра – кто кого переиграет. Океан или я. Игра длится без устали. Сколько ей еще продолжаться?

«Дорада»

1 ноября 2002 года, Москва. Из записей Ирины Конюховой

– У меня ветер начал усиливаться. Два дня будет сильный попутный ветер. Я выбросил плавучий якорь, иначе не справлюсь с управлением лодкой. Прошел за сутки хорошо, 63 мили. Погода солнечная.